War of  Annihilation:  Stalin  versus  Hitler. 

 Глава  4.  "Война  на  уничтожение"

Продолжение.   Начало:  http://al0253.okis.ru/s3-2.html

     Стр. 82

   Сталин против Гитлера.

   Германское  нападение  на  Советский  Союз  началось  22  июня  1941  года.   Вторжение  произошло  на  всем  1000-мильном  участке,  где  были  развернуты  152  германские  дивизии,  поддержанные  12  финскими  на  севере  и  14  румынскими  на  юге.   Позже  3,5  миллионное  нашествие  было  поддержано  армиями  Венгрии  и  Италии,  испанской  "Голубой  дивизией",  контингентами  из  Хорватии  и  Словакии,  и  добровольцами,  набранными  во  всех  странах  оккупированной  нацистами  Европы.

   Атакующие  силы  были  организованы  в  3  группы  армий:  группа  армий  Север,  атаковавшая  из  Восточной  Пруссии  и  наступавшая  вдоль  балтийского  побережья  по  направлению  на  Ленинград;  группа  армий  Центр,  наступавшая  по  направлению  на  Минск,  Смоленск  и  Москву;  группа  армий  Юг  ударила  на  Украину  и  ее  столицу  Киев.  ( См.  карту  4,  Стр.  83 )

   Стратегическая  цель  нападения  была  поставлена  в  директиве  Гитлера  от  18  декабря  1940  года:  "  Германский  вермахт  должен  нанести  поражение  Советской  России  в  ходе  одной  кампании... Основные  войска  Красной  Армии,  сосредоточенные  в  западной  России,  должны  быть  уничтожены  в  смелой  операции  вторжения,  методом  глубоких  и  быстрых  охватов  танковым  авангардом,  таким  образом  отход  боеспособных  элементов  в  глубину  России  будет  предотвращен.  Окончательной  целью  операции  является  установление  оборонительного  барьера  против  России  по  общей  линии  Волга - Архангельск.

   Кодовое  наименование  вторжения  "Операция  Барбаросса",  названо  в  честь  Фридриха I (Рыжебородого),  императора,  в  12-м  веке  освободившего  христианские  земли  от  мусульманского  контроля.  22-го  июня  Гитлер  заявил,  что  хочет  атаковать  СССР,  чтобы  предотвратить  советский  удар  против  Рейха.  После  этого  нацистские  пропагандисты  представляли  германскую

     Стр. 83- карта

     Стр. 84 

кампанию  в  России,  как  оборонительный  крестовый  поход  против  безбожной  большевистской  империи,  угрожавшей  европейской  цивилизации.

   Нацистское  идеологическое  обоснование  операции  Барбаросса  определило  вид  войны,  планируемой  Германией  против  России- война  на  уничтожение  и  истребление,  Vernichtungskrieg.  Не  только  Красная  Армия,  но  и  весь  советский  коммунистический  режим  должен  был  быть  уничтожен.  Развивая  это  определение,  на  нацистский  взгляд,  СССР  можно  определить,  как  иудейско-большевистское  государство- коммунистический  режим  под  еврейским  контролем,  уничтожение  которого  необходимо,  как  и  истребление  еврейских  кадров,  которые  управляют  советским  государством.   Нацистско-расистская  идеология  также  определяет  славянские  народы  Советского  Союза,  как  низшую  расу- "untermenschen",  или  недочеловеков,  но  немецкое  отношение  к  славянам  скорее  более  эксплуататорское,  чем  специфически  геноцидоидальное.  Как  Гитлер  сказал  позднее  о  славянах:  "наш  руководящий  принцип  гласит,  что  существование  этих  народов  оправдывается  только  их  экономической  эксплуатацией  в  наших  интересах".

   Идеологическая  и  расистская  война,  которую  хотел  Гитлер  вести  против  России,  была  включена  в  военные  приготовления  "Операции  Барбаросса".  Как  Гитлер  объяснял  своим  генералам  30  марта  1941  года: "Война  против  России  будет  такой,  что  ее  нельзя  будет  вести  по-рыцарски;  борьба  идеологических  и  расовых  отличий  будет  вестись  с  беспрецедентной,  немилосердной,  неумолимой  суровостью".

   В  марте  1941  года  был  заключен  договор  между  Вермахтом  и  СС  об  Einsatzgruppen- специальных  группах,  следующих  за  германской  армией  в  России,  для  уничтожения  иудо-большевистских  чиновников,  активистов  и  интеллектуалов.  13  мая  Гитлер  издал  указ,  абсолютно  освобождающий  немецких  солдат  от  ответственности  за  зверства,  которые  они  возможно  совершат  в  России.  А  несколькими  днями  позже  вермахт  издал  "Руководство  о  поведении  сражающихся  сил  в  России":

     1.  Большевизм  есть  моральный  враг  национал-социалистического  немецкого  народа.  Германская  борьба  имеет  целью  уничтожение  идеологии  и  ее  сторонников.

     2.  Борьба  требует  безжалостных  и  энергичных  действий  против  большевистских  агитаторов,  партизан,  саботажников,  евреев  и  полной  ликвидации  любого  активного  и  пассивного  сопротивления.

     3.  Максимальная  бдительность  по  отношению  ко  всем  членам  Красной  Армии,  даже  пленным- можно  ожидать  предательских  методов  борьбы.  Азиатские  солдаты  Красной  Армии  особенно  загадочны,  непредсказуемы,  коварны  и  жестоки.

     Стр. 85

6  июня  вермахт  издал  "Руководство  по  обращению  с  комиссарами".   Это  был  позорный  "приказ  о  комиссарах",  который  обрекал  на  смерть  комиссаров- политических  офицеров  Красной  Армии- которые  "будучи  захваченными  в  бою,  должны  расстреливаться  на  месте".

   Идеологическая  основа  ведения  войны  с  Россией  помогает  объяснить,  почему  Германия  надеялась  уничтожить  Красную  Армию  в  ходе  единственной    молниеносной  кампании.  Немецкие  военные  планы  относительно  Красной  Армии  составлялись  с  учетом  значительного  ослабления  ее  в  ходе  предвоенных  чисток,  и  политической  слабости  сталинского  режима.  "Вы  только  толкните  дверь  ногой  и  вся  красная  система  обрушится"- говорил  Гитлер.  Далекие  от  того,  чтобы  ожидать  серьезного  сопротивления  в  России,  немцы  думали,  что  они  придут,  как  освободители  для  большей  части  советского  народа.

   В  первые  дни  операции  "Барбаросса"  казалось,  что  предсказания  Гитлера  о  быстрой  и  легкой  победе  полностью  осуществятся.  В  первый  день  военно-воздушные  силы  нанесли  удары  по  66  аэродромам  противника  и  900  самолетов  уничтожили  на  земле,  и  300  в  воздухе.  В  следующие  дни  немцы  завоевали  господство  в  воздухе  во  всем  пространстве  зоны  сражений.  3  июля  генерал  Франц  Гальдер,  начальник  штаба  немецкой  армии,  записал  в  дневнике: "...по  моему  мнению  кампания  в  России  будет  выиграна  в  течении  двух  недель".  За  три  недели  Советы  потеряли  три  четверти  миллиона  солдат,  более  10 000  танков  и  4000  самолетов.  За  три  месяца  немцы  взяли  Киев,  окружили  Ленинград,  и  достигли  ворот  Москвы.

   Немцы  применили  ту  же  тактику,  что  и  в  Польше  и  во  Франции.  Ударные  клинья  танковых  дивизий  пробивали  дорогу  через  оборону  противника  и  окружали  советские  войска,  заходя  с  тыла.  За  немецкими  танками  шли  пехотные  дивизии,  имевшие  задачу  уничтожать  окруженные  вражеские  войска  и  оборонять  захваченные  территории.  В  июне,  ликвидировав  котел  под  Минском,  немцы  захватили  400 000  пленных.  В  июле  котел  под  Смоленском- 300 000  пленных,  и  в  сентябре  под  Киевом- 500 000  пленных.  В  октябре  под  Брянском  и  Вязьмой  были  окружены  и  взяты  в  плен  другие  полмиллиона,  или  даже  более,  советских  солдат.  ( См. карту 5  на  стр. 86 )  К  концу  1941 года  немцы  взяли  3 миллиона  советских  пленных.  К  февралю  1942 года  два  миллиона  из  них  умерло,  главным  образом  от  голода,  болезней  и  "дурного  обращения".  В  дополнение,  немцы  просто  расстреливали  тех  пленных,  которых  заподозрили  в  том,  что  они  были  коммунистами.  К  концу  войны,  на  восточном  фронте  было  расстреляно  160 000  захваченных  "комиссаров".

     Стр. 86  Карта

     Стр.  87

   Судьба  советских  военнопленных  ожидала  многих  советских  граждан,  особенно  еврейской  национальности.   Около  миллиона  советских  евреев  было  перебито  в  1941-42  годах.   Главным  инструментом  этих  массовых  убийств  были  группы  СС.   Изначально  спецгруппы  ( Einsatzgruppen )  предназначались  для  уничтожения  евреев- мужчин.   Однако  в  августе  1941  года  Гиммлер,  глава  СС,  издал  приказ  на  полное  уничтожение  евреев- мужчин  и  женщин,  родителей  и  детей,  старых  и  молодых,  больных  и  здоровых.   Иллюстрацией  изменения  политики  был  расстрел  30 000  евреев  в  Бабьем  Яру,  овраге  возле  Киева,  в  конце  сентября  1941  года.

   Причиной  этого  перехода  от  селективного  убийства  еврейских  мужчин  к  массовым  убийствам  всех  евреев  стала  широкая  дискуссия  среди  историков  о  холокосте. (?)   Это  казалось  было  связано  с  расширением  немецкой  антипартизанской  тактики.   Советские  партизанские  действия  в  тылу  оккупационных  немецких  армий  начались  с  первых  дней  войны.     Они  часто  инициировались,  инспирировались  и  поддерживались  отступающими  частями  Красной  Армии,  уходящими  от  окружения.   Немцы  отвечали- как  в  Греции,  Югославии  и  Польше- сжиганием  деревень  и  казнями  заподозренных  в  помощи  партизанам.   В  сентябре  1941  года  вермахт  издал  приказ,  что  от  50  до  100  "коммунистов"  будут  уничтожаться  за  каждого  немца,  убитого  при  нападениях  партизан.

   Существовала  тесная  связь  между  антипартизанской  тактикой  вермахта  и  антиееврейской  кампанией  СС.   Все  евреи  были  заклеймены,  как  коммунисты  и  партизаны,  и  все  партизаны  считались  евреями.   "Еврей  является  большевиком  и  партизаном".   "Евреи  есть  партизаны.   Партизаны  есть  евреи".   Это  были  немецкие  лозунги,  дающие  двойное  оправдание  для  массовых  убийств  советских  евреев  и легитимизации  суровых  и  всеохватывающих  антипартизанских  мероприятий.   Массовые  убийства  в  Бабьем  яру,  например,  были  показательными  в  ответ  на  убийство  нескольких  немецких  офицеров  при  взрыве  бомб  замедленного  действия  (или  управляемых),  оставленных  при  отступлении  Красной  Армии  в  центре  Киева.

   Несмотря  на  их  видимые  успехи,  ход  войны  не  следовал  в  нужном  немцам  направлении.   Не  везде  советская  оборона  рушилась.   Некоторые  позиции  держались  по  нескольку  недель  и  даже  месяцев.   В  Брестской  крепости  на  границе  с  оккупированой  Польшей  3000  советских  солдат  сражались  до  последнего  человека,  держались  несколько  недель  против  штурмующих  20 000  немцев.   Одесса,  советский  морской  порт  на  Черном  море,  держалась  против  атак  4-й  румынской  армии  около  10  недель  от  августа  до  октября  1941  года.   Аналогично,  порт  Севастополь  выдержал  много  стремительных  атак  до  лета  1942  года.   В  то  время,  как  миллионы  советских  солдат  были  взяты  в  плен,  многие  десятки  тысяч  других- самостоятельно,  малыми  группами,

     Стр. 88

взводами,  батальонами.  бригадами  и  целыми  дивизиями- выходили  из  окружений  и  присоединялись  к  войскам  Красной  Армии.   Советские  массовые  контратаки  вынуждали  немцев  отходить  и  перегруппировываться  во  многих  случаях.  Советская  оборона  Киева  задержала  наступление  немцев  на  западе Украине  на  месяц,  сражение  в  смоленском  регионе  в  июле- августе  1941  года  задержало  наступление  немцев  на  Москву  на  два  месяца.  Сильные  контратаки  под  Ленинградом  помешали  намерениям  Гитлера  захватить  и  сровнять  с  землей  второй  по  значению  город  Советского  Союза.   Жестокость  сражений  задушила  первоначальные  надежды  немцев  на  легкую  войну.  11  августа  генерал  Гальдер  начал  сомневаться: "В  начале  войны  мы  расчитывали,  что  против  нас  будет  200  вражеских  дивизий.  Но  сейчас  мы  имеем  360.  Эти  дивизии  плохо  обучены  и  вооружены,  в  нашем  понимании  этого  слова,  и  их  тактические  качества  неудовлетворительны.  Но  они  существуют.  Если  мы  уничтожим  дюжину  русских  дивизий,  то  появится  другая  дюжина".

   Цена,  заплаченная  за  немецкие  победы,  была  очень  высока.  В  первые  три  недели  войны  немцы  потеряли  100 000  человек,  более  1700  танков  и  самоходных  орудий  и  950  самолетов.  В  июле  они  теряли  по  1700  человек  в  день.  В  августе  общие  потери  были  около  180 000  человек.  Это  не  сравнимо  с  астрономическими  советскими  потерями,  но  они  были  значительно  больше,  чем  немцы  теряли  ранее.  За  всю  кампанию  в  Западной  Европе  в  1940 году  общие  потери  немцев  составили  только  156 000  человек,  включая  30 000  убитых.  С  критической  точки  зрения,  вопреки  эффектному  продвижению,  в  России  вермахту  не  удалось  достичь  стратегических  целей.  Ленинград  был  осажден,  но  не  взят.  Немецкое  наступление  на  юге  достигло  Ростова-на-Дону- ворот  на  Кавказ  и  к  нефтяным  полям  Баку,  но  "не  хватило  пороху",  и  в  конце  ноября  город  был  освобожден  русскими.

   Последний  шанс  Гитлера  победить  в  войне  в  ходе  одной  кампании,  был  захват  Москвы.  В немецком  наступлении  на  советкую  столицу  в  октябре  1941  года  участвовало  более  70  дивизий- миллион  человек,  1700  танков,  14 000  артиллерийских  орудий  и  около  1000  самолетов.  Наступление  группы  армий  Центр  было  остановлено  в  20  милях  от  Москвы.  5  декабря  Красная  Армия,  прорвав  фронт  под  Москвой,  оттеснила  немцев  на  40-50 миль  назад  от  Москвы.   Это  было  первое  поражение  вермахта  во  второй  мировой  войне.   Это  был  сигнал,  что  операция  "Барбаросса"  провалилась,  и  что  Гитлер  получил  длительную  войну  "на  истощение"  на  восточном  фронте.  "Русская  кампания  1941  года  была  серьезным  стратегическим  поражением  Германии".

   В  декабре  1941  года  европейская  война  превратилась  в  глобальную  войну.  Следом  за  японским  нападением  на  Перл-Харбор,  7  декабря  США  вступили  в  войну  с  германским  союзником  на  Дальнем  Востоке,  и

     Стр. 89

гитлеровская  декларация  об  объявлении  войны  Америке  11  сентября  привела  США  на  европейский  театр  военных  действий.  Это  окончательно  завершило  формирование  Американо-Британско-Советской  коалиции,  которая  начала  складываться  летом  1941  года.  В  этих  новых  обстоятельствах  Гитлер  начал  подсчитывать  ресурсы,  в  которых  он  нуждался  для  поддержания  глобальной  войны  против  коалиции.   Его  пристальный  взгляд  упал  на  нефть,  промышленность  и  сырье  Украины,  Южной  России  и  Кавказа.

   Сталинская  реакция  на  немецкое  нападение.

   "Рассказ"  о  сталинской  реакции  на  операцию  "Барбаросса"  повествует,  что  он  был  в  шоке  и  удивлен  немецким  нападением,  отказываясь  поверить,  что  это  случилось,  и  затем  впал  в  депрессию,  и  не  хотел  встречаться  со  своими  коллегами  по  Политбюро.   Как  и  многие  другие  истории  о  Сталине,  эта  берет  начало  в  хрущевской  секретной  речи  на  20-м  съезде  партии  в  1956  году:

"Было  бы  неправильно  забыть,  что  после  первых  поражений  на  фронте  Сталин  посчитал,  что  это  конец.   В  одном  из  разговоров  в  те  дни  он  сказал:  "Все,  что  сделал  Ленин,  мы  просрали".   После  этого  Сталин  долгое  время  не  руководил  военными  операциями  и  перестал  вообще  что-либо  делать.   Он  вернулся  к  активной  деятельности  только  когда  несколько  членов  Политбюро  пришли  к  нему  и  сказали,  что  необходимо  принять  ряд  мер  для  приведения  в  порядок  ситуации  на  фронте".

   Хрущев- который  находился  в  Киеве,  когда  началась  война- сочинил  историю  в  своих  мемуарах,  что  Берия  говорил  ему,  что  Сталин  смирился  с  поражением  и  заперся  на  своей  даче  в  отчаянии.

   Другая  версия  об  этом  частном  инциденте  приведена  в  мемуарах  Анастаса  Микояна,  сталинского  министра  торговли.   Согласно  Микояну  члены  Политбюро  приехали  на  сталинскую  дачу  и  сказали  своему  спрятавшемуся  вождю,  что  они  хотят  образовать  Государственный  Комитет  Обороны,  в  который  хотят  его  включить  (главой?).   Инициаторами  этого  действа  были  Берия  и  Молотов,  говорил  Микоян.   Однако,  как  заявляют  Рой  и  Жорес  Медведевы,  это  неправдоподобная  история.   Молотов  и  Берия  были  наиболее  близкими  членами  сталинского  круга  и  не  стали  бы  бросать  вызов  так  прямолинейно.   По  свидетельству  Якова  Чадаева,  возвращаясь  к  микояновской  истории,  члены  Политбюро  приехали  повидать  Сталина  на  его  дачу  и  Молотов  просил  его  вернуться  к  работе.   Однако  чадаевское  мнение  об  этом  инциденте  не  является  мнением  очевидца,  но  основано  на  слухах.  Чадаевский  прямой  репортаж  в  его  мемуарах  о  Сталине  во  время  первых  нескольких  дней  войны  создает

     Стр. 90

впечатление,  что  поведение  диктатора  было  крайне  противоречивым:  он,  с  одной  стороны,  сильный  и  решительный;  с  другой- молчаливый  и  спотыкающийся.   К  тому-же,  в  интервью  1982  года  Чадаев  сообщил  следующее,  в  ответ  на  вопрос  о  сталинском  поведении  в  первые  месяцы  войны:  "В  дни  кризиса,  в  критической  ситуации  на  фронте,  Сталин  контролировал  себя  очень  хорошо в целом,  демонстрировал  уверенность  и  спокойствие,  и  великую  работоспособность".   Другие  мемуары  свидетельствуют,  включая  ответы  Молотова,  когда  его  спросили  об  эпизоде  на  даче:  "Сталин  был  в  очень  взволнованном  состоянии.   Он  не  ругался,  но  и  не  был  совершенно  спокоен.   Я  бы  не  сказал,  что  он  потерял  голову.   Он  страдал,  но  не  показывал  вида.   Несомненно  это  был  для  него  самый  трудный  момент.   Говорить,  что  он  не  страдал,  неверно.   Но  он  не  показывал,  каково  ему  было  на  самом  деле... Как  обычно,  он  работал  днем  и  ночью,  и  никогда  не  терял  голову, или  дар  речи.   Как  он  вел  себя?   Как  обычно,  достойно".   Согласно  Жукову,  "Сталин  был  очень  волевым  и  не  трусом.   Только  однажды  я  видел  его  несколько  подавленным.   Это  было  в  конце  дня  22  июня  1941  года,  когда  его  надежда,  что  войны  удастся  избежать,  была  разбита.   После  22  июня  1941  года  и  всю  войну  Сталин  твердо  руководил  страной...".   Когда  Лазаря  Кагановича,  другого  члена  Политбюро,  спросили,  правда  ли,  что  Сталин  растерялся  в  момент  начала  войны,  он  ответил:  "Это  ложь!"   Молотов  и  Каганович  были  твердолобыми  сторонниками  Сталина,  тогда  как  Хрущев  и  Микоян  были  ренегатами,  и  в  50-х  годах  начали  антисталинскую  борьбу.   Жуков  был  "репрессирован"  Сталиным  после  войны,  потом  восстановлен,  и  участвовал  вместе  с  Хрущевым  в  устранении  Берии,  но  был  затем  отстранен  Хрущевым.

   Возможно  лучшее  свидетельство  сталинской  реакции  на  немецкое  вторжение,  это  свидетельства  современников  о  его  действиях  в  первые  дни  войны.   Согласно  записям  в  его  дневнике,  когда  началась  война,  Сталин  имел  беседы  с  членами  военного  совета  и  политическими  вождями.   В  первые  дни  войны  от  Сталина  требовалось  много  решений.   В  день  начала  войны  он  подписал  20  различных  декретов  и  приказов.   23  июня  он  учредил  Ставку  (главную  квартиру)  Главнокомандующего,  включавшую  политиков  и  военных,  под  председательством  наркома  обороны  Тимошенко,  для  надзора  за  стратегическим  управлением  войной.   24  июня  было  принято  решение  учредить  совет  по  эвакуации,  для организации  эвакуации  людей  и  материалов  из  зоны  военных  действий,  и  создать  Советское  информационное  бюро  (Совинформ )  для  координирования  и  руководства  военной  пропагандой.   29  июня  Сталин  выпустил  срочную  директиву  о  партийных  и  государственных  организациях  во  фронтовой  зоне,  приказав  им  защищать  до  последней  капли  крови  каждый  дюйм  Советской  земли.   Снабжение  и  тыловые  территории  Красной  Армии  должны  быть  полностью  зачищены,  и  все  предатели  и  паникеры  должны  немедленно  привлекаться  к  суду  военного  трибунала.   Партизанские  отряды  должны  быть  сформированы  на  оккупированной  врагом  территории  и,  в

     Стр. 91

случае  отступления  армии,  должна  применяться  тактика  выжженой  земли,  врагу  не  должны  оставаться  дороги,  железнодорожные  пути,  заводы,  склады  с  продовольствием,  ничего,  чем  может  воспользоваться  враг.   Эти  инструкции  базировались  на  тексте  выступления  по  радио  Сталина  с  обращением  к  советским  людям,  прозвучавшего  несколькими  днями  позже.

   22  июня  день  начался  в  сталинском  кабинете  в  5:45  утра,  когда  Молотов  вернулся  со  встречи  с  Шуленбургом  с  известием  об  объявлении  Германией  войны.   Одним  из  первых  решений  было  то,  что  Молотов,  раньше  Сталина,  выступил  по  радио  в  полдень  с  обращением    к  народу.   Согласно  Молотову,  Сталин  решил  подождать,  пока  ситуация  не  прояснится,  прежде  чем  выступать  со  своей  речью  перед  страной.   Молотовские  наброски  речи  были  отредактированы  Сталиным  весьма  существенно.   Он  значительно  расширил  содержание  речи.   Первое,  Молотов  сообщал,  что  говорит  от  имени  Сталина,  и  затем  призывал  к  необходимости  сплотиться  вокруг  Сталина.   Второе,  ясно  заявил,  что  Советский  Союз  не  нарушал  пакт  о  ненападении  с  Германией  никоим  образом.   Третье,  Молотов  сделал  ударение  на  том,  что  война  против  Советского  Союза  начата  не  немецкими  рабочими,  крестьянами  или  интеллигенцией,  а  немецкими  фашистами,  которые  также  поработили  Францию,  Польшу... и  другие  страны.   Четвертое,  Молотов  сравнил  гитлеровское  вторжение  в  Россию  с  наполеоновским  и  призвал  к  патриотической  войне  в  защиту  Отечества.   Сталинские  исправления  были  очень  велики,  составляя  большинство  достопамятных  направлений  выступления- это  включало  оборот  речи,  появившийся  в  Молотовском  обращении,  ставший  затем  одним  из  главных  пропагандистских  лозунгов  во  время  войны:  "Наше  дело  правое.   Враг  будет  разбит.   Победа  будет  за  нами".

   Другим  ранним  визитером  сталинского  кабинета  в  этот  день  был  лидер  Коминтерна  Георгий  Димитров,  который  записал  в  своем  дневнике:

В  7:00  утра  я  был  вызван  в  Кремль... Поразительное  спокойствие,  решимость,  доверие  Сталина  и  всех  других... Коминтерн  сейчас явно не способен  к  действиям.   Партии  на  местах  принимают  меры  для  защиты  СССР.   Ставить  вопрос  о  социалистической  революции  невозможно.   Советский  народ  начинает  патриотическую  войну  против  фашистской  Германии.   Фашизм,  который  поработил  много  народов  и  склонен  порабощать  далее,  должен  быть  разгромлен.

   В  сталинском  кабинете  в  этот  день  был  заместитель  комиссара  иностранных  дел  Андрей  Вышинский,  который  отвечал  за  развитие  дипломатических  отношений.   Он  принес  некоторые  хорошие  новости.   Из  Лондона  Майский  передал  по  телеграфу  заверения  секретаря  министерства  иностранных  дел  Антона  (Энтони)  Идена,  что  Британия  будет  сражаться,  и  что  вопрос  о  сепаратном  мире  с  Германией  не  ставится,  слухи  о  миссии  Гесса  опровергнуты.  Иден  также  информировал  Майского,  что

     Стр. 92

Черчилль  будет  говорить  в  этот  вечер  по  радио  о  немецком  нападении  и  об  Англо-Советских  отношениях.   Речь  Черчилля  по  радио  принесла  значительное  облегчение  Сталину:

"Небыло  бОльшего  противника  коммунизма,  чем  я  за  последние  25  лет.   Я  не  буду  говорить  ни  слова  из  того,  что  я  могу  сказать  об  этом.   Но  все  это  растаяло  перед  представлением,  что  сейчас  разворачивается.   Прошлое  с  этими  преступлениями,  глупостями  и  трагедиями  сгорело... Мы  имеем  одну  цель  и  "билет  в  один  конец",  бесповоротное  намерение  уничтожить  Гитлера  и  его  нацистский  режим.   Ничто  не  свернет  нас  с  этого  пути,  ничто... Из  этого  следует,  что  мы  окажем  любую  помощь  России  (какую  можем)  и  русским  людям... Если  Гитлер  воображает,  что  его  нападение  на  Советскую  Россию  легко  разделит  цели  или  ослабит  усилия  Великих  Демократий,  которые  приняли  решение  о  его  гибели,  то  он  жестоко  ошибается... Его  вторжение  в  Россию  есть  не  более,  чем  прелюдия  к  попытке  вторжения  на  Британские  острова...  Опасность  для  России  есть  опасность  для  нас  и  опасность  для  США,  так  же,  как  и  в  любых  сражениях  вместе  с  русским  будут  сердца  всех  свободных  людей  и  народов  на  каждом  полушарии  Земли."

США  оставались  показательно  нейтральными,  но  оказывали  большую  помощь  Британии;  на  пресс-конференции  в  Белом  доме  24  июня  Рузвельт  объявил,  что  эта  политика  будет  распространена  на  Советский  Союз.   12  июля  Британия  и  Советский  Союз  подписали  договор  о  совместных  действиях  в  войне  против  Германии  и  обещали,  что  никогда  не  вступят  в  сепаратные  переговоры  с  Гитлером  о  перемирии,  или  о  мирном  договоре.   В  конце  июля  Рузвельт  прислал  своего  личного  представителя,  Гарри  Гопкинса,  в  Москву  для  переговоров  со  Сталиным  о  помощи  Америки  Советам  в  военных  действиях.   В  начале  августа  два  государства  обменялись  нотами,  в  которых  США  обещали  помощь  СССР  военными  материалами.   В  конце  сентября  лорд  Бивербрук,  британский  министр  снабжения,  прибыл  в  Москву  с  Авереллом  Гарриманом,  представителем  Рузвельта  по  ленд-лизу  в  Лондоне,  для  подписания  формального  договора  об  англо-американской  помощи  России.

   Но  наиболее  важные  события  и  решения  происходили  на  фронтах.   В  первые  часы  22  июня  Тимошенко  и  Жуков  выдали  директиву  о  неожиданном  нападении  Германии.   Приграничным  округам  Красной  Армии  было  приказано  привести  свои  силы  в  полную  боевую  готовность  и   рассредоточить,  и  замаскировать  авиацию  до  окончания  22  июня.   В  то  же  время  командирам  было  приказано  не  отвечать  "на  провокационные  действия".   После  беседы  в  Кремле  со  Сталиным  вторая  директива  была  выдана  Тимошенко  и  Жуковым  к  7:15  утра.   Отвечая  на  немецкие  воздушные  и  артиллерийские

     Стр. 93

удары,  войскам  запрещалось  пересекать  границу  без  специального  приказа.   В  9:15  вечера  Тимошенко  и  Жуков  выдали  третью  директиву,  приказывающую  Северо-Западному  и  Западному  фронтам  Красной  Армии  атаковать,  окружить  и  уничтожить  группу  армий  Север,  и  Юго-Западному  фронту  атаковать  и  окружить  группу  армий  Юг.   Красной  Армии  на  Северном  и  Южном  фронтах  (уважая  границы  Финляндии  и  Румынии )  было  приказано  оставаться  в  обороне.   Западному  фронту  сдерживать  группу  армий  Центр  на  направлении  Варшава-Минск,  координируя  наступательные  действия  с  Северо-Западным  фронтом.   Эта  директива  была  дана  в  соответствии  с  предвоенными  планами  контр-наступательных  действий  на  случай  войны.   Это  показывает,  что  Сталин  и  Высшее  командование  уверенно  расчитывали,  что  Красная  Армия  будет  способна  справиться  с  немецким  нападением  и  выполнить  свою  собственную  стратегическую  миссию,  включая  начало  эффективного  контр-наступления  на  немецкую  территорию.   Действительно,  согласно  третьей  директиве  Красная  Армия  должна  была  достичь,  по  расчетам,  первоначальных  целей  в  Восточной  Пруссии  и  Южной  Польше  в  течении  двух  дней.   В  соответствии  с  этими  расчетами  Жуков  немедленно  отправил  Киеву  приказ  надзирать  за  наступательной  операцией  Юго-Западного  фронта,  где  масса  Советских  сил  была  сконцентрирована  в  ожидании  основных  сил  немецкого  вторжения  на  Украину.   Шапошников,  начальник  Ген. штаба  и  Кулик,  начальник  советской  артиллерии,  должны  были  выехать  для  помощи  Западному  фронту.   Спокойствие  и  доверие,  лежавшие  в  основе  их  первоначальных  действий,  отмечал  генерал  Штеменко  в  своих  мемуарах:  "Атмосфера  в  Ген. штабе  была  напряженной,  деловой.   Никому  из  нас  не  приходило  в  голову,  что  гитлеровская  неожиданная  тактика  даст  ему  временное  преимущество.   Оба  начальника  и  их  подчиненные  действовали  с  их  обычным  доверием.   Вера  в  победу  была  присуща  генералам  советского (разлива?) образца.   В  Москве  многие  люди  были  изумлены,  что  немцы  бросили  вызов  своим  нападением,  и  тысячные  толпы  шли  добровольцами  в  армию  и  народную  милицию (ополчение?).

   Когда  советское  контр-наступление  23-25  июля  провалилось  и  вермахт  прорвался  на  всех  фронтах,  стало  очевидным,  что  Ген. штаб  недооценил  силу  начавшегося  немецкого  вторжения.  Как  отметил  Жуков  в  своих  мемуарах:

Мы  прозевали  неожиданное  наступление,  начатое  внезапно  всеми  наличными  силами,  которые  были  развернуты  заранее  на  всех  важнейших  стратегических  направлениях.   Короче,  мы  не  смогли  предвидеть  сущности  удара  полностью.   Так  же,  как  нарком,  как  и  я  лично,  или  мои  предшественники- В.  М.  Шапошников,  К.  А.  Мерецков,  как  и  высшие  офицеры  Ген. штаба- не  расчитывали,  что  противник  сконцентрирует  такое  громадное  количество  сил  и  моторизованных  войск  и,  в  первый  день,  введет  их  в  действие  ввиде

     Стр. 94

компактных  ударных  группировок  на  всех  стратегических  направлениях,  с  целью  нанесения  мощных  клиновых  ударов.

Для  Сталина  ужасное  осознание  того,  что  не  все  идет  по  плану,  пришло  после  доклада,  что  Минск,  столица  Белоруссии,  захвачен  немцами.   Согласно  Жукову ( вернувшемуся  в  Москву  после  провала  контр-наступления  Юго-Западного  фронта )  Сталин  дважды  посетил  наркома  обороны  29  июня,  чтобы  высказать  свое  мнение  о  ситуации,  развивающейся  на  Западном  фронте.   30  июня  не  только  Минск  был  захвачен,  но  и  бОльшая  часть  четырех  советских  армий  была  окружена  западнее  белорусской  столицы  и  "(советский)  Западный  фронт  прекратил  свое  существование,  как  организованная  сила".   В  этот  же  день  Сталин  издал  приказ  о  создании  ГКО ( Государственный  Комитет  Обороны ),  который  сам  и  возглавил.

   Формирование  ГКО  было  объявлено  Сталиным  в  выступлении  по  радио  от  3  июля.   Согласно  некоторым  сообщениям,  сталинское  произнесение  речи  было  нерешительным  и  прерывающимся  (он  никогда  не  был  великим  публичным  оратором),  но,  как  отмечено  в  тексте,  который  был  опубликован  в  тот  же  день  всеми  советскими  газетами- это  было  бравурное  выступление.   Сталин  начал  свою  речь  с  приветствия:  "Товарищи!   Граждане!   Братья  и  сестры!   Воины  нашей  армии  и  флота!   К  вам  обращаюсь  я,  мои  друзья!"   Сталин  подчеркнул  громадную  опасность,  нависшую  над  страной,  заключающуюся  в  том,  что  враг  уже  захватил  огромные  районы  Советской  территории.   Как  переломить  ситуацию?- спрашивал  Сталин.   "Реальность  такова,  что  войска  Германии,  развязав  войну,  были  полностью  отмобилизованы  и  170  дивизий  перешли  советские  границы  и  обрушились  на  СССР  в  состоянии  полной  готовности...  тогда  как  Советские  войска  находились  в  состоянии  мобилизации  и  передвигались  к  границам".   Был  ли  советско-немецкий  пакт  ошибкой?   Нет,  сказал  Сталин.   Он  позволил  выиграть  время  и  пространство  для  подготовки  к  войне  и  поставил  Германию,  нанесшую  внезапный  удар,  в  положение  агрессора.   Сталин  подчеркнул,  что  это  будет  патриотическая  война,  по  защите  не  только  Советской  системы,  но  и  национальной  культуры  и  национального  существования  "русских,  украинцев,  белоруссов,  литовцев,  латышей,  эстонцев,  узбеков,  татар,  молдаван,  грузин,  армян,  азербайджанцев  и  других  народов"  СССР.   Наравне  с  антифашистской  темой,  Сталин  настойчиво  подчеркивал,  что  война  будет  одновременно  борьбой  за  освобождение  Европы  от  немецкого  господства,  совместно  с  Британией  и  США.   Сталинский  тон  был  твердым  и  уверенным.   Он  отрицал  непобедимость  Германии,  указывая,  что  только  Советский  Союз  оказывает  ей  серьезное  сопротивление.   "Товарищи,  наши  силы  неисчислимы.   Высокомерный  враг  получит  жестокий  урок",   Реакция  народа  на  речь  Сталина  была  сдержанной,

     Стр. 95

но  вцелом  положительной,  особенно  в  Москве,  где  партийные  и  политические  донесения  отметили  роль  его  речи  в  подъеме  морального  духа  и  вдохновлении  патриотического  энтузиазма.

Продолжение:  http://al0253.okis.ru/s4-2.html