Продолжение.  Начало:  http://al0253.okis.ru/st11-2.html

Глава 11, часть 3, стр. 343-346

   Сотни советских врачей были арестованы в 1952-1953 годах.  Среди них основной группой были 27 докторов и их жён, включая 17 евреев,

     Стр. 343

вовлечённых в заговор против высших советских лидеров.  К счастью, все выжили и были оправданы после смерти Сталина.  Казнённые члены JAFC были посмертно реабилитированы также, как и схваченные по ленинградскому делу.

   Джонатан Брент и Владимир Наумов, написав "Заговор врачей: последний сталинский великий преступный заговор", нарисовали картину замысла великой манипуляции, предрекавшей окончательное создание условий для последней катастрофической конфронтации, в которой все враги советского диктатора были-бы ликвидированы. ["The Doctor's Plot: Stalin's Last Great Criminal Conspiracy" - Jonathan Brent & Vladimir Naumov]  Другими словами, Сталин имел ввиду повторение Великого Террора 1930-х годов; только в это время он хотел окончательно завершить работу.  Брент и Наумов развели лирику о сталинских талантах великого заговорщика: "Сталин, которого нигде не видно.  Мы выжидаем, делаем предположения, выискиваем мотивы, но в конце концов его так и не находим, и нет пути к пониманию его, как личности". Эта вера в хитрость и предусмотрительность Сталина, которых никогда не было.  Ленинград, JAFC и дело врачей показывают уровень восприятия Сталиным окружающего мира и собственной системы, где ему постоянно мерещатся преступные заговоры против его власти.  Пока репрессии устрашают народ, внушая ему пассивность и податливость, они также дают результат ввиде убийств и посадок в тюрьмы самых талантливых и лояльных слуг системы.  В декабре 1952 года, например, Сталин уволил А.Н. Поскрёбышева, личного секретаря, работавшего с ним много лет, "за утерю секретных документов", и приказал арестовать собственного охранника.  Одной из последних жертв Сталина стал Иван Майский, которого арестовали 19 февраля 1953 года, как иностранного шпиона, и не выпускали из тюрьмы 2 года.

   Составным элементом репрессий довольно высокого уровня в СССР после войны были этнические депортации, кампании против повстанцев в западных приграничных районах, сортировка вернувшихся военнопленных и трудовые мобилизации.  Советский режим также заключал в тюрьмы большое количество граждан за уголовные преступления, хотя в 1945 году Сталин амнистировал миллион обычных преступников во время празднования Победы.  Политзаключённые были исключены из числа амнистированных, но по послевоенной тенденции значительно снизилось число арестов по подозрению в контр-революционных преступлениях.  В 1946 году число осуждённых за политические преступления было 123.249, в 1952 году их было только 28.800.  В 1946 году было 2.896 политических казней и 1612 в 1952 году.  Эти цифры не сравнимы с миллионами арестованных и сотнях тысяч расстреляных политических заключённых в 30-х годах.

   Несмотря на Ленинград, JAFC и дело врачей, послевоенный советский режим был в периоде ухода от системы, основанной на чистках и терроре.  Этот анализ подтверждает факт, что даже при поднятой вокруг иностранных шпионов истерии в начале 50-х годов, только несколько сот человек были арестованы.

     Стр. 343

Более того, одновременно с относительно ограниченными репрессиями развивалось сворачивание наиболее экстремальных аспектов Ждановщины.  Так называемая "шлюха-монахиня", поэтесса Ахматова, была реабилитирована, и её публикация снова разрешена.  В литературе и театре наблюдалась реакция против сверх-политизации, и отрицания ценности изображения драмы, и сложностей человеческой жизни.  Как утверждал Тимоти Данмор, широко-восхваляемая культурная оттепель после сталинской смерти, в действительности началась, хотя и не очень решительно, в начале 50-х годов.  Сейчас известна бОльшая часть правды о ГУЛАГе- громадной системе карательных трудовых лагерей бериевского министерства внутренних дел.  В последние годы сталинского правления установилась тенденция превращения рабского труда заключённых в обычную гражданскую рабочую силу, стимулируемую экономическими мерами.  Когда умер Сталин, ворота Гулага открылись, и вся система была быстро демонтирована, но предварительные шаги были сделаны ещё при его жизни.

                                                                                             19-й съезд партии.

Симптоматичным процессом перехода от поздней эры Сталина к пост-сталинскому времени стал 19-й съезд партии, проходивший в октябре 1952 года.  Это было первое собрание такого рода после 1939 года и последнее при господстве Сталина.  Согласно уставу партии съезд должен был собираться каждые три года.  Было невозможно организовать съезд в ходе войны, но его планировали на 1947, или 1948 год, с главной целью- принять новую программу партии и изменить устав.  Съезд задержался, вероятно потому, что Жданов, который руководил разработкой новой программы партии, заболел и умер.  После смерти Жданова Сталин был занят более важными делами, такими, как ленинградское дело и ухудшающееся международное положение, и созвал партсъезд, когда позволила его повестка дня.  Политбюро, которому повелел Сталин, приняло резолюцию отложить съезд до лучших времён.  Обсуждение устава партии оставалось в повестке дня, но идея пересмотреть программу партии была отброшена.  Обсуждение пятилетнего плана на 1951-1955 годы также имело место.  Существенно, что главный политический доклад поручили зачитать Маленкову, а не Сталину.  Работу по представлению пятилетнего плана поручили М.З. Сабурову, сменившему Вознесенского в Госплане, вопрос об изменении партийных правил доверили Никите Хрущёву, который был назначен Секретарём Центрального Комитета в 1949 году.  Молотову поставили задачу открыть съезд, а Ворошилову выступить с речью при закрытии.

   Отсутствие Сталина в перечне главных выступающих вероятно отражало ухудшение его здоровья- ему было около 73 лет во время подготовки к созыву съезда и оставалось шесть месяцев до того момента, когда инсульт прикончит его.  Выступление на съезде было встречено восторженными аплодисментами, но он сделал только одно краткое

     Стр. 345

вступление перед обсуждением в форме приветствия делегатам братских зарубежных коммунистических партий.  Однако Сталин не был пассивен при подготовке съезда.  Накануне конгресса он опубликовал брошюру под названием "Экономические проблемы социализма в СССР".  Он главным образом разъяснял в ней работу экономических законов в социалистической экономике; сталинская публикация была обсуждена на съезде.  Все важные речи съезда были проверены и отредактированы  Сталиным.  Он уделил особое внимание докладу Маленкова, который был детально откорректирован советским диктатором.  Более интересен тот факт, что доклад Маленкова был также направлен всем другим членам Политбюро для комментариев.  Сталинское слово было конечно последним, но доклад Маленкова был по существу продуктом коллективных размышлений всех советских вождей.  Что и не удивительно.  Часть его доклада была посвящена международной экономике и политическому развитию после окончания войны, особенно продолжающемуся кризису в капиталистических странах, и советской борьбе за прочный мир.

   На практике наиболее важным оказались изменения партийных правил.  Название партии было изменено со Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) на Коммунистическую партию Советского Союза.  Пост Генерального секретаря был упразднён, и Сталин стал одним из первых секретарей партии (другим был Хрущёв).  Политбюро было заменено президиумом, более многочисленным, с 25-ю полными членами и 11-ю кандидатами в члены; сразу после съезда было также учреждено Бюро Президиума, меньшее по численности.  Заседания партийных структур низших уровней также были отрегулированы, с целью внедрения элементов демократии в партию и увеличения уровня, и степени контроля над чиновниками.

   Не ясно конечно, чего Сталин надеялся достичь этими изменениями, но на Октябрьском 1952 года Пленуме ЦК, собравшемся после съезда, он объяснил, как нужно понимать нововведения и внедрение новых кадров в высшую партийную верхушку.  Он также пояснил сложность и опасность международного положения, и покритиковал Молотова, и Анастаса Микояна, своих давних традиционных министров, назвав их трусами, и капитулянтами.  Несмотря на это оба заняли важные ответственные должности в правительстве, хотя их политическое значение упало и они были исключены из сталинского ближнего круга на те последние недели жизни, что оставались советскому диктатору.

   Сталинская атака на Молотова и Микояна возможно была связана с цитатой из заявления о товарищах на политбюро, записанной в мемуарах Хрущёва: "Вы, как слепые котята, без меня империалисты передушат вас".  Если Сталин так говорил и думал, то ему некого порицать, кроме самого себя.  Культивируя круг бездеятельных руководителей, он не видел для себя преемника, и выказал слабое доверие в способности своих коллег, попытавшись заменить его

     Стр. 346

коллективным руководством.  Это, однако, обернулось тем, что сталинизм без Сталина оказался жизнеспособным, и реконструированный послевоенный режим продержался около сорока лет после его смерти.

   Преобразования во внутренней сталинской  политике стали результатом послевоенных изменений в мире.  Советский Союз вышел из войны победителем, стал доминирующей силой в Европе и важным игроком в послевоенном мирном урегулировании.  Но СССР понёс в войне огромные и разрушительные потери; на его западных границах начались бунты против советских порядков; рост патриотизма и национализма вызвал сложности с коммунистической идентичностью государства.  Сталин также был разочарован тем, что его партнёры по Великому Альянсу не собирались ничего делать для обеспечения безопасности, в которой нуждался СССР для закрепления достигнутой победы.

   Сталин понял, что необходимо закрыть страну от иностранного влияния, и его внешняя политика стала более резкой.  Начало холодной войны в 1947 году подтвердило наихудшие опасения Сталина, и он интенсифицировал кампанию против запада на внутреннем и внешнем фронтах.  Но всвязи с поляризацией международной политики и развалом Великого альянса он думал и о других опасностях, поэтому в конце 40-х годов Сталин предпринял попытку перейти от конфронтации холодной войны к поиску новой "разрядки" с западом.  Но международная ситуация оставалась напряжённой, и это не способствовало смягчению советской внутренней политики.  Послевоенные сталинские репрессии в отношении партийных и государственных чиновников достигли своего пика в начале 50-х годов; это делалось согласно его убеждениям, что могущество социалистической системы вырастет, если начать борьбу с врагами.

   Сталинское указание, что классовая борьба усилится при социализме, не соответствовало убеждениям остального советского руководства., и они отбросили этот идеологический догмат сразу после смерти Сталина.  Но пока Сталин был жив, ни о каких изменениях не могло быть и речи.  Во внутренней политике, как и во внешней, Сталин был генералиссимусом.  Те советские руководители, кто служил под его руководством, боролись за своё положение, преследуя и защищая собственные интересы, но основную политическую линию определял Сталин, который также принимал и все главные решения.

   Война послужила углублению и усилению сталинской власти, и он оставался признанным всеми и несменяемым хозяином.  За рубежом дело обстояло по другому.  На международной арене он выглядел мощным соперником Америки, и возникновение анти-советского западного блока, по сталинскому мнению, увеличивало внешнюю угрозу при сложной внутренней ситуации.  Сталин стремился сохранить прежние отношения с западом, что снижало напряжённость холодной войны и установило прочный мир с его бывшими западными союзниками.

Конец 11-й главы.

Продолжение:  http://al0253.okis.ru/st12-1.html